Choose your codepage:
СОДЕРЖАНИЕ:
Заметки о Китае
(почти серьезно)
|
|
| Содержание | I-II | III | IV-V | VI-VII |
| VIII-IX | X-XI | XII-XIV | XV | XVI |
МИР 2030 И РОССИЯ 2010:
НОВОЕ НАУЧНО-ПОЭТИЧЕСКОЕ ПОГРУЖЕНИЕ
Виктор Феллер
rostfond@nursat.kz
X. Стратегические цели и реальная стратегия России
В течение этого периода постсоветское пространство сузится до территории собственно России. Периферийные республики будут вовлечены в зоны влияния Европы, Китая, исламского мира. В первом десятилетии XXI века влияние России в этих странах по-прежнему будет велико, но работать оно будет, скорее, на противников России.
Почему? Потому что российский экономический организм останется относительно слабым и болезненным, а российская политическая элита еще долго не захочет признавать сего факта, компенсируя объективную слабость субъективной энергичностью.
Россия в начале XXI века сделает выбор в пользу огосударствленной олигополистической экономики и автократичной президентской власти. Главной целью она поставит сначала восстановление влияния на постсоветском пространстве, а потом вынужденно сконцентрируется на более узкой цели - на сохранении своей территориальной целостности. Но эти цели в первом десятилетии XXI века не найдут поддержки у соседей. Ни у дальних, ни у ближних. Для больших стран распавшаяся Россия будет представляться источником наживы, для мелких перестанет быть источником опасности. Всех их будет страшить только сам процесс ее распада.
Поэтому США и Европа в первом десятилетии будут поощрять ползучий распад России. Их вполне устроит медленное расползание страны под давлением исламских сил на Кавказе и в Поволжье, китайских - на Дальнем Востоке и в Сибири, европоцентристских - на северо-западе, и т.д.
Во втором десятилетии XXI века западная политика управляемого ползучего развала России уступит место политике поддержки России как сильной региональной державы. Эта держава должна "естественно" опираться на Запад как на тыл в противостоянии китайской угрозе.
"Сердечная дружба" с Китаем в первые годы XXI века будет таковой только на словах, да еще в виде перетекания высоких технологий из России в Китай в обмен на качественные и некачественные товары народного потребления.
Российский ядерный потенциал будет неумолимо сокращаться под давлением экономических проблем, в то время как американский потенциал лишь немного сократится, а во втором десятилетии будет интегрирован в единую систему гарантированного уничтожения ядерной мощи любого противника.
Гарантия, конечно, будет теоретическая. Система даст лишь гарантию победы в войне со сравнительно небольшим ущербом для США, так как в худшем случае через нее прорвется около 0,5% выпущенных противником ракет. Этого будет достаточно, чтобы стереть с лица земли несколько крупных американских городов и создать в густонаселенных районах Америки несколько "чернобылей".
Уже в середине второго десятилетия XXI века Россия, наряду с другими европейскими странами, попытается встать под американский зонтик. Ее поставят в очередь и потребуют "хорошего поведения" на целых десять лет. В начале двадцатых этот зонтик все же будет открыт над частью России, одновременно с Индией и Индонезией. Опасность приближающейся войны с Китаем заставит американцев снизить свои требования к сомнительным союзникам. Одним из таких союзников Запад в то время будет считать и Россию.
Во втором десятилетии начнется кризис российского авторитаризма, быстро исчерпавшего свой ресурс не "просвещенного деспотизма", а "просвещенной" деспотии. Либералы вновь начнут приобретать вес и влияние. Их поддержат не только в интеллектуальных слоях общества, как это было в девяностые годы XX века, но и в широких слоях народа - в буржуазии, среди людей свободных профессий, студентов и даже части госслужащих.
Охлаждение отношений с Китаем и потепление российско-европейских отношений будут способствовать либерализации российского общества. Власти, в поисках альтернатив, будут поощрять развитие "либеральных резерваций", которые возникнут в результате местных выборов в разных регионах страны. Но эти "резервации" не сотворят чуда ни у себя дома, ни, тем более, в стране.
Как и двадцать лет до этого основным дефицитом российской экономики останется дефицит доверия людей к государственной политике и друг к другу. Отсюда и дефицит частных (и честных) предпринимателей и переизбыток коллективных паразитов. Из этих "резерваций" капиталы будут выливаться быстрее, чем втекать, а рабочие и служащие будут возмущаться эксплуатацией и призывать к госвмешательству.
Портфельные инвестиции от серьезных инвесторов из развитых стран здесь не будут большими. Инвесторы предпочтут огромные растущие и более "правильные" рынки Латинской Америки, Восточной Европы, стран Дальнего Востока и даже Индии.
Зато Россия будет привлекать арабских, турецких, китайских, кавказских, индийских и центрально-азиатских предпринимателей - торговцев, производителей дешевого ширпотреба. Таких экономических мигрантов, прочно обосновавшихся в России, но не порывающих живых связей со своей родиной, в России будет к началу двадцатых годов более шести миллионов человек. Концентрироваться они будут, прежде всего, в столицах и либеральных "зонах". Они станут заметной политической силой и главным фактором роста там социальной напряженности.
На Западе в это время утвердится весьма пренебрежительное отношение к России и русским. Поэтому помощь новым либеральным реформам будет незначительна. Но инвестиции в ТЭК и инфраструктуру будут иметь преимущественно западное происхождение.
Идея сохранения территориальной целостности России перед разъедающей ее кислотой китайской ползучей экспансии, хоть и получит поддержку западной общественности, но встретится с равнодушной обструкцией западных политиков. Эти политики "запрограммируют" Россию на роль страны-буфера, которая все свои "избыточные" ресурсы должна направлять на сохранение Кавказа и территорий восточнее Уральских гор. На Кавказе Турция будет проводить агрессивную политику поддержки исламских сепаратистов.
Либеральная "альтернатива" лишь приведет к смещению вправо всей российской политики. Россияне в это время научатся балансировать между идеологиями и политическими партиями.
Российская дипломатия к концу десятых годов XXI века также станет вполне адекватной. Она будет балансировать между Китаем и Европой, а силовой вектор направит на юг. В странах Центральной Азии, исламском мире Россия будет настойчиво добиваться статуса авторитетного арбитра.
Союзы с Ираном против Турции, Индией и Японией против Китая станут более-менее постоянными ориентирами российской геополитики.
Экономический и идеологический кризис середины двадцатых годов обрушится на Россию как снежная лавина с гор. Экономика, в предкризисные годы показывающая 6-7% ежегодного роста, окажется в глубоком спаде. Либералы уже в первый год после начала кризиса потеряют все голоса избирателей. Как и в Европе, в России возникнет партия корпоративистов, которая на очередных выборах станет партией власти.
Эта партия быстро привлечет в свои ряды российское чиновничество, за долгие годы настрадавшееся по "настоящей" государственной идее.
Корпоративисты начнут внедрять в России европейские рецепты. Будут созданы отраслевые советы, которые ограничат власть собственников и возьмут на себя часть функций местных властей. Мелкие предприятия поначалу не тронут, но потом, под влиянием разбуженной народной политической инициативы (а проще - погромов азербайджанцев, арабов, турок) и здесь начнут ускоренно внедрять корпорации по европейским (немецким) образцам.
В конце двадцатых годов Россия устремится в Большую Европу, тем более что до нее там уже обоснуются ее западные соседи по СССР: страны Балтии, Беларусь, Молдавия и Украина.
ХI. Националистический взрыв в России и его влияние на СНГ
После консолидации своей власти в 2000-2002, после победы над губернаторами и умиротворения олигархов, президент начнет решительную реформу армии и госаппарата. Основной целью военной реформы станет усиление эффективности обычных вооруженных сил с постепенным тихим сокращением стратегических. Госчиновникам повысят зарплату, создадут новую систему чинов и льгот, в госаппарате проведут более-менее эффективные чистки.
Оживление экономики, причем не только ее потребительских отраслей, но и высокотехнологичных, снова вовлечет в полноценную экономическую жизнь миллионы людей. Новый госзаказ, торговля с Китаем, Индией частично восстановят загрузку мощностей в оборонной промышленности.
Уровень мировых цен на энергоносители в 2000-2005 также будет благоприятным для российской экономики.
Все это станет основой для роста авторитета президентской власти, и, более того - создаст внутри России иллюзию возрождения сильной евразийской империи.
Потребность в реванше, созданная десятилетием унижений, все более жесткая конкуренция за должности в госаппарате вокруг "генеральной линии", усилия пропаганды быстро "заведут" общество на реванш, причем реванш по-крупному.
Имперцы, националисты, "черносотенцы" и антилибералисты сплотятся в боевые и крикливые группы. Они выйдут на улицы городов, войдут в парламенты всех уровней, заполонят просторы Интернет и страницы печатных изданий.
Конечно, это чрезвычайно напугает казахстанских и украинских политиков. И, хотя российский президент будет проводить корректную политику, соседи по СНГ ему не поверят. Казахстан сделает решительный шаг к союзу с Китаем, а Украина и Беларусь - к вхождению в Европу.
К 2006 националистическое движение в России оформится в большую партию. Эта партия будет стремиться завоевать политическую власть в стране.
До конца первого десятилетия умеренные государственники, составляющие костяк партии власти, будут бороться с националистами и имперцами, используя и репрессии. Одновременно будут подхвачены некоторые пропагандистские идеи имперцев, особенно их антизападные лозунги.
Власть попытается привлечь на свою сторону казачество, но по-настоящему сумеет использовать не казачий, а мусульманский фактор. Влияние татар в это время весьма усилится на всех уровнях московской власти.
Идеям православного и казачьего возрождения, разношерстным идеям геополитического и "вечного" империализма, а также идеям арийской общности власть противопоставит широкую консолидирующую концепцию евразийства.
"Черносотенцы", "арийцы" и "геополитики" так и не смогут создать единую программу.
Их объединение будет носить характер временный и вынужденный. Власть же скажет: "ислам и православие - близнецы и братья", "в монгольском иге было больше хорошего, чем плохого", "душа России - в Диком поле".
В этом, как и идеологических клише их противников, будет столько же правды, сколько лжи, но идеология евразийцев сохранит самое важное - межнациональное и межконфессиональное равновесие в российском обществе.
Евразийство не сможет параллельно решить другую задачу российской власти - вновь консолидировать вокруг России Украину, Казахстан и Беларусь. Там решат, что от России, как и от греха, надо держаться подальше. Подальше уйти, успеть до того времени, как к власти в России прорвутся экстремисты, с параноидальной последовательностью "штурмующие Белый дом" еще с 1993 года.
В 2005-2008, когда в России разгорится нешуточная борьба партии власти с националистами и имперцами, Казахстан получит четкие гарантии своей безопасности от Китая. Вместе с гарантиями он примет китайских студентов, рабочих, торговцев, инженеров и сельскохозяйственных предпринимателей.
В Казахстане начнут осуществляться и серьезные китайские экономические проекты, в то время как российско-казахстанские экономические отношения начнут умирать. Чтобы перехватить у националистов боевую инициативу, российский президент, больше "для вида", запустит механизм антиказахстанских санкций в ответ на "скандальное" сближение Казахстана с Китаем. Это произойдет в конце десятилетия, в то время, когда отношения России с Китаем из дружественных начнут превращаться во враждебные.
В целом шовинистический всплеск в России усилит национализм в Украине и Казахстане, и убедит большую часть населения этих стран в том, что от России надо отойти подальше. Отойти в сторону более спокойных и конструктивных соседей на западе и юге. Этот всплеск станет ценным подарком украинским и казахстанским националистам.
Те выиграют, поскольку в отличие от российских "коллег", будут озабоченны угрозой распада своих стран, а не имперскими и националистическими мифами. Получится как не раз бывало "кто начинает, тот проигрывает". Российские националисты проиграют, националисты в соседних странах СНГ - выиграют.
Дальнейшее развитие отношений России с ближайшими соседями в десятых и двадцатых годах XXI века - это череда возвратно-поступательных движений по принципу "шаг вперед - два шага назад". Казахстан, Узбекистан и Киргизия прочно попадут в зону китайского влияния, а Украина и Белоруссия будут втянуты в европейский объединительный процесс.
Россия раздвоится на европейскую часть, ставшую преимущественно европейской зоной экономического влияния и восточную часть, "осваиваемую" китайцами. Центральное правительство в Москве станет заложником своей политики: пойдешь на запад - оторвут руку, пойдешь на восток - потеряешь голову.
После "разборки" в середине двадцатых Россия сделает свой выбор. Она выберет Европу. Это будет естественный выбор слабой России, ведь ее демографический центр тяжести все-таки находится в Европе, а не в Азии. Благо Китай будет унижен поражением и временно изолирован.
Эта чужая победа откликнется в России очередным всплеском (но не взрывом) мессианских настроений, который, правда, в этот раз разбудит созидательную энергию экономических и социальных реформ.
Тридцатые годы будут для России десятилетием эйфории корпоративной революции, сближения с Европой и ослабления китайской угрозы. Но в это же время все основные опоры новой российской политики начнут разрушаться: по Европе пройдет глубокая трещина, российская корпоративная революция выродится в пародию на корпоративную Европу. Зато китайцы на удивление быстро восстановят, а затем усилят свое влияние в Индокитае, ЦАР и в самой России.
| Содержание | I-II | III | IV-V | VI-VII |
| VIII-IX | X-XI | XII-XIV | XV | XVI |
|
|
Про копирайт:
© Дмитрий Алемасов
Все тексты на сайте сочинил я сам - за исключением раздела "Просто приколы". Если появится не мой текст, то имя автора обязательно будет указано.
Графика: за исключением моего логотипа, авторские права на все остальные картинки принадлежат тем, про кого на этих картинках написано.